ЗАСТЕНЧИВЫЕ АФОРИЗМЫ-3
Смирение — добродетель трупов.
Ничто не стоит так дёшево, как человеческая жизнь, и не ценится так дорого, как автомат Калашникова.
Человек, изрекающий на телеэкране глупость, умней дурака, этого права не добившегося.
Доходы принадлежат государству, убытки — народу.
Внизу крадут, что можно, в верхах — всё, что можно.
Вот ты жалуешься, что воевал, а у меня, представь, никакой к тебе жалости: воевал бы хорошо, сейчас жаловались бы наши враги.
Как часто политическое честолюбие подымает вокруг себя оглушительный колокольный звон, доказывая, тем самым, что набат может греметь и по самому пустячному поводу.
Мы ругаем террор, топаем на него ногами, угрожаем кулаком, а он хоть бы хны: настоящая собака на сене.
Когда-то изучали «Майн кампф», на случай прихода Гитлера. Сейчас в моде Коран, а вдруг нагрянут мусульмане. А Тору зачем изучать? Евреи уже здесь.
Стыдно, конечно, но учтите, что платят и за стыд.
Свои мысли держи при себе, а мысли начальства — перед собой.
Вид у вас, конечно, омерзителен, но чувства — самые благородные.
Позволить заплевать себе глаза, единственная возможность не видеть того, кто это сделал.
Какое это наслаждение, когда плюют в урну, а не в душу.
Какое захватывающее занятие — переводить стрелки часов назад.
Послушаешь, так терпеть не долго. Посмотришь, ни какого терпения не хватит.
Слепота тем и хороша, что можно говорить правду в глаза.
Он был первым в своём учреждении, посмевшим возражать начальству. После этого его ещё долго вспоминали как последнего из могикан.
Как часто мировоззрение зависит от миропомазания.
Неизбежность — не то, что случится с нами завтра, а то, что уже произошло, хотя мы об этом не подозреваем.
Всё-таки в те времена, когда приходилось таиться даже от друзей, мы куда больше знали друг о друге.
Выходя от начальства, хлопайте дверью… своего кабинета.
Борис Иоселевич
|
