Биографии. История жизни великих людей

История жизни
Мир, покой и любовь загробного мира…
Реквием Габриеля Форе… Пожалуй, это единственное сочинение «заупокойного жанра», которое не акцентирует внимание слушателя на идее смерти и сценах Страшного Суда, как это было у Моцарта, Верди, Берлиоза, и их последователей. Форе, как известно, не любил мрачные пророчества этих произведений. В пику сложившейся традиции он решил создать Реквием, основной идеей которого была бы не смерть, но Вера, Покой, Мир и Любовь. А образ смерти воспринимался бы, как долгожданное избавление, переход к тем самым высшим сферам, о которых во все времена грезили философы.
Первоначальная идея композитора заключалась в пяти номерах заупокойной мессы, где был использован хор мальчиков (с солистом мальчиком-сопрано), небольшой оркестр и орган. В таком «компактном» виде произведение было исполнено 16 января 1888 года на одной из панихид. То, что получилось, совершенно не удовлетворило Форе, и в следующую редакцию он ввёл полноценный смешанный хор, солиста-баритона, значительно расширил оркестр и добавил партию литавр. В произведении появились дополнительные фрагменты, а в номер «Sanctus» было внедрено «эфемерное» соло скрипок, придающее этой части произведения потрясающую силу воздействия. Практически сразу Реквием прочно обосновался в концертных залах, хотя Форе настоятельно подчёркивал литургический характер своего детища.
Представьте себе католическую заупокойную службу, равномерно распределённую в семи музыкальных фрагментах, стилистически оформленных в духе полотен Клода Моне. Служба эта совершенно лишена налёта мрачности: вместо ауры смерти нам предлагается ощущение покоя, вместо мрачной скорби — светлая грусть, вместо хрестоматийных картин ада — образы рая, и светлая надежда вместо смертельной безысходности... Может быть, именно по этим причинам Форе исключил из своего произведения те части, которые акцентируют внимание слушателя на образах мрачных и неотвратимых. Получилась очень светлая ажурная конструкция со слегка размытыми контурами в виде уходящей в заоблачные дали пирамиды, недосягаемая вершина которой символизирует власть, силу и мудрость Всевышнего, а подножие — Дорогу. Дорогу каждого в постижении этой мудрости.
Сосредоточенная мелодия в середине первой части («Requiem Aeternam» — «Вечный покой даруй им, Господи, да вечный свет воссияет им...») переходит в короткую молитвенную «Kirie eleison» — «Господи, помилуй», а затем в спокойную «O Domine Jesu Christe, Rex Gloriae» («О Господь Бог Иисус Христос, Царь Славы…»), когда вдруг смолкает оркестр, а хор a-capella воздаёт Всевышнему тихую чистую молитву. Постепенно звуки оркестра начинают вплетаться в плотную хоровую ткань, подготавливая соло баритона: «Молим Тебя...». Строгим звучанием начинает вторить ему хор, постепенно увеличивая громкость, потом, вновь уменьшая её, как бы возносясь, всё выше в своём звучании и растворяясь в бесконечном небесном просторе…
После небольшой паузы наступает самая светлая часть Реквиема — «Sanctus» («Свят, Свят, Свят, Господь Бог Саваоф...»). В сдержанную перекличку между женской и мужской группами хора, проходящую на фоне перебора арф, вплетается эфемерное соло скрипок. Хор небесных ангелов воспевает величие Творца: «Исполнил небо и землю славою Твоею...». Словно приоткрылись на миг врата Рая и пролился оттуда Вечный Свет: «Осанна в Вышних, Осанна в Вышних, Осанна в Вышних...». Но миг этот краток — вновь закрываются недостижимые Врата, и только последний заоблачный вздох: «Sanctus...» — напоминает о том, что ещё мгновение назад мы слышали пение ангелов...
Молитвенное соло сопрано в «Pie Jesu Domine» («Милостивый Господь Иисус») похоже на пение возносящейся бесплотной души: «Дай же им покой...». Оно как бы предопределяет следующий номер Реквиема — «Agnus Dei» («Агнец Божий»). Философский настрой этого фрагмента подчёркивается волнами то нарастающей, то уменьшающейся громкости, и выливается под конец в мощное tutti хора и оркестра, в объединяющий молитвенный порыв: «Агнец Божий, взявший грехи мира, прими молитву нашу!». А позади этих мощных молебных раскатов мерно вздыхает всегда сосредоточенный, торжественный и невозмутимый орган… Здесь коротко возвращается мелодия вступления к первой части: «Вечный покой даруй им, Господи, да вечный свет воссияет им...», но уже завершаемая просветлёнными мажорными аккордами…
Следующий номер «Libera me», «Освободи меня, Господи, от вечной смерти...» — присутствующее во всех заупокойных службах своеобразное размышление о «жизни после жизни». Здесь коротко возникает картина «Дня Гнева» («Dies Irae»), но не как символ устрашения. Скорее, как часть древней покаянной молитвы: «Освободи меня от скорбного дня гнева Твоего». Словно издалека повторяет хор слова баритона: «Освободи меня, Господи... Освободи меня...».
Номер «In Paradisum» («В Раю») медленно открывает перед нами Дорогу. Может быть даже ту самую, которая серпантином опоясывает Вселенную, и на которой по древнему преданию встречаются все... Начинается она где-то на земле, а окончание её теряется в звёздных далях — там, где сияет воспетый Библейскими пророками Горний Иерусалим...
Словно из ниоткуда опять возникает пение ангелов, а из пронзённых закатным солнцем кучевых облаков начинает литься добрый серебристый свет: «В Райский сад приводят Тебя Ангелы, Твой приход приветствуют праведники. И вводят Тебя в небесный град Иерусалим ...»
Современник Габриеля Форе астроном Карло д’Эспозито написал в одной из своих книг: «Форе создал единственную в своём роде Заупокойную Мессу, которая уводит нас от страха смерти в царство чуткой ясности и совершенного счастья».
Лучше, наверное, и не скажешь…