ЗВЁЗДНЫЙ ДОЖДЬ.
Ч а с т ь – 1 Пинигина Инна
Город, который её принял, был на расстоянии сотен миллиардов световых лет. Мир, в котором она обитала, был совершенно другим, не схожим с реалиями её познаний и привычек. Звёздное пространство казалось бескрайним и открывало перспективу, наполненную новыми ожиданиями и надеждами, новыми ощущениями и предвкушением неограниченных возможностей иного, и ещё не познанного ею мира.
Мира, в котором все помыслы и ощущения передавались не с помощью мысли, а при помощи жестов и слов, и все превращения среды земного обитания выражались в естественных физических действиях. И она с превеликим наслаждением усилием мысли играла с проплывающими мимо звёздными песчинками, вобравшими в себя лунный свет. Поток струился между её раздвинутыми пальцами, рассыпаясь миллиардами искр, летевших к зелёной, ещё не познанной разумом планете. Она снова и снова набирала полные пригоршни и бросала в пространство горящие неоновые пылинки, кружась и радуясь, словно маленькая девочка, сошедшая с ума от вседозволенности. Там, откуда она явилась, у неё было всё, всё, что она желала. Огромная армия звёздных воинов, несметное количество космодромов с бесстрашными и опытными пилотами и целая рать верных слуг роботов. В огромных укрытых прозрачными куполами оазисах, среди несметных диковинных растений, порхали, словно земные бабочки галактические единороги, а поверхность алмазного грунта сплошь и рядом была усеяна причудливыми аквариумами с несметными полчищами инопланетных рыб. И хотя, она любила свой окружающий мир, созданный по её детским капризам, всё же большую часть своего времени, неизменно проводила в жемчужине среди чудес подвластного ей мира. Это был планетарий, упрятанный в самом огромном сверкающем куполе. Здесь она предавалась излюбленному занятию, наблюдением за иными мирами, окружающими огромную, но уже познанную прагматичным разумом галактику.
А ещё у неё были родители - строгие и молчаливые. И именно им принадлежал этот мир с его жителями. Они могли всё, за исключением одного: им не дано было мечтать.
Долгими звёздными вечерами она была предоставлена самой себе. Не было ни братьев, ни сестёр, ни друзей, и ей было страшно одиноко. В каждой семье мог быть только один ребёнок. Она ощущала в душе какую-то странную пустоту, которую ничем невозможно было заполнить. Она понимала, что все так живут. Так жили их предки и предки их предков, веками храня традиции и устои совершенного галактического мира. Так жили жители окружающих её мир галактик. Так жил и думал весь свет, но только не она.
Она не была похожа на жителей этого мира. Было что-то в ней особенное, дерзкое и необузданное, граничащее с ветреностью и безумием…
Шли годы, она стала взрослой, и однажды ночью ей приснился удивительный сон.
Она в другом мире, где жители называют себя людьми, у которых всё не так, как в её тусклом мире. У них много друзей и знакомых, у них большие семьи и много детей. И они радуются и смеются. А ещё они умеют плакать. И она подумала: «Их мир интереснее и живее, чем наш, я хочу быть среди них». Подумала и ужаснулась, она умеет мечтать, как они!
План созрел молниеносно. Дождавшись ночи, никому ничего не сказав, она открыла окно и растворилась в темноте……..
ЧАСТЬ – 2
Каждый день, уже много лет подряд он шёл домой одной и той же дорогой. Улицы были переполнены людьми и машинами. Светофоры на перекрёстке нервно мигали красно-жёлто-зелёными огнями. Фонари излучали тусклый свет, и, рассеивая темноту, освещали гулкую мостовую. Рядом проскрипел старый трамвай, и, лязгая искореженной дверью, скрылся за поворотом. Вдоль стены носилась свора бродячих псов, голодными глазами вымаливая у прохожих завалявшийся кусок хлеба. Всё как всегда, и это ужасно надоело, хотелось тишины и забвения. Именно здесь он острее всего чувствовал своё одиночество. В свои неполных сорок, он не обзавёлся ни женой, ни детьми, ни даже собакой. Всю свою жизнь он был увлечён одним лишь делом – коллекционированием различных статуэток. Они были самые разные: древние и современные. Это были подаренные, купленные или выменянные куколки, зверушки, идолы, божества и так далее. Он скупал их, и, принося домой, долго рассматривал. Каждая из них была по-своему прекрасна, но в них не было чего-то. Он искал сам не зная что, некую мечту, к которой причастны все его изыскания, некий символ чего-то, чего он ясно понять не мог. Но своим звериным чутьем чувствовал близость этого момента.
Так и брёл вниз по улице, пересекая переулки один за другим. Затем свернул к мосту, прошёл торговый квартал, бистро «ТРИ ТОЛСТЯКА», миновал скверик, оружейный магазин и снова остановился у лавки. На витрине красовалось множество всяких вещиц, разглядывать которые было одно удовольствие.
Прямо над дверью вывеска сообщала «ТЫСЯЧА МЕЛОЧЕЙ».
Он остановился в раздумье: «ладно, войду». Открывая дверь, и услышав привычный звон колокольчика «дилинь-дилинь», вошёл.
В лавке было тепло и уютно. Пахло мятой и табаком. Он ещё некоторое время топтался на пороге, когда появился хозяин:
-Добрый вечер, месье. Рад снова вас видеть.
-Добрый, добрый… А, скажите-ка, милейший, нового у вас ничего нет?
-Спешу обрадовать месье, не угодно ли месье зайти завтра к вечеру? – И он перешёл на шёпот, прикрыв ладонью рот, как будто их мог кто-нибудь услышать. – Ночью обещают звёздный дождь.
Может, что-нибудь и появится, - и он многозначительно подмигнул.
-Ну, хорошо, зайду. Тогда до завтра. Доброй ночи!
-Доброй ночи, месье!
«Месье, месье»… Как опостылело слышать это бесконечное «месье». Вот если бы сказал: «Друг мой, я вижу, ты так одинок,
так давай же выпьем с тобой старого доброго вина в этот холодный вечер, может на душе станет теплее». И побрёл домой старой, до боли знакомой дорогой…
Ночь он провёл без сна: то ворочался с боку набок, стонал и вздыхал, то вставал и снова ложился. Наконец, под утро уснул. Проспав почти весь день, он очнулся, вскочил с постели, выпил чашку кофе и, весь, дрожа от возбуждения и предвкушения чего-то неизведанного, быстро поспешил из дома.
Около лавки он был уже через четверть часа.
Сердце колотилось так, как будто готово было выпрыгнуть из груди, ком подкатывал к горлу и не давал дышать, а колени дрожали и подкашивались.
«Ну, что это с тобой, приятель, возьми себя в руки. Ну, давай, давай, соберись, волнуешься как перед свиданием».
Он глубоко вдохнул морозный воздух, протянул руку, чтобы открыть дверь. Колокольчик призывно зазвенел. В глубине лавки за прилавком появился всё тот же мужчина, в сорочке с бабочкой, в атласном жилете и нарукавниках.
-Месье, добрый вечер! Я так рад, что вы зашли сегодня. Эта ночь была необыкновенной. Луна светила так, что я не мог уснуть. На небе то и дело были какие-то вспышки, словно на одной из планет произошло извержение вулкана. Я был просто потрясён, - скороговоркой сообщил хозяин.
-Да, ночь была действительно странной, я почти не спал, - у него выступила испарина на лбу, голос охрип до неузнаваемости. И он прохрипел: - Вы хотите сказать……?
-Да, месье, вы найдёте то, что ищете, извольте посмотреть. Не буду вам мешать. - После чего удалился в дальний угол, где и погрузился в чтение вечерней газеты.
Он уже спиной почувствовал её присутствие. Стоял, как вкопанный, не смея пошевелиться. И только мысли неслись бешено: « Она здесь! Здесь!» Он, медленно поворачивая голову, обвёл взглядом полки и стеллажи. Здесь много было всего интересного: позолоченные подсвечники, мраморные слоны, черепахи, лампы, табакерки, музыкальные шкатулки, фарфоровые куклы, часы и рамки. И вдруг он замер, словно поражённый молнией.
«О, чудо! Господи, не может быть!» - его шёпот срывался на крик, - «Неужели это правда? Милостивый Боже, наконец-то!»
В дальнем углу на стеллаже среди всякой всячины он увидел её.
Нестерпимо больно кольнуло внутри, время остановилось, и все поплыло вокруг. Значит, всё не зря, все годы ожидания не напрасны. Вот он смысл, судьба вознаградила его за веру и упорство. Там была она, маленькая и хрупкая. Она была сделана из Лунного света и Звёздной пыли. Она сидела на корточках, обхватив себя руками за плечи. Голова была приподнята, а взгляд устремлён вверх. На полуоткрытых губах застыла неземная улыбка, это была улыбка не женщины – ангела.
Она была без волос и одежды, нагая и прекрасная.
Богиня, Афродита, нет ангел или какое-то инопланетное чудо.
Она не была похожа ни на одну из тех, которые он имел у себя или
когда-то видел, а их были сотни, тысячи. И ни одна из них не вызвала у него такую бурю чувств и эмоций.
Наконец, свершилось то, о чём так долго мечтал, что стало всей его жизнью. Он и не подозревал, что именно эта фигурка вызовет такой восторг, и что именно она станет смыслом всей его жизни.
От переполнявшей его радости он закрыл глаза, и по щекам потекли слёзы.
Наконец, придя в себя, быстро засунув руку во внутренний карман пальто, стал шарить в поисках бумажника. Вот он достал его трясущимися руками.
-Сколько, сколько это стоит? Я куплю её, скорее скажите, сколько?
Хозяин уже стоял рядом: - Месье заинтересовала эта фигурка?
Что ж, вещь достойная, я бы даже сказал уникальная. Но я должен предупредить месье, это необычная статуэтка. И она не продаётся.
-Вы не поняли меня, я заплачу любые деньги!
-Я сказал месье, она не продаётся, но она принадлежит вам. Это дар свыше, берите же, она ваша!
-Как, просто так моя? Но, этого не может быть! Или это розыгрыш?
-Берите, месье, и в добрый путь.
Не помня себя от радости и восторга, он оказался на улице.
Домой он уже не шёл, а бежал…
ЧАСТЬ - 3
Он проснулся от жуткого холода. Пронзительный февральский ветер врывался в открытое окно. Шторы надувались, как парус и летели вверх к потолку. Она стояла у открытого окна. Тело её было окутано мертвенно-бледным лунным светом, и этот свет струился изнутри, продвигаясь, как поток неона по её спине, огибая её бёдра и ягодицы.
Руки были раскинуты в стороны, словно крылья птицы.
Его охватило какое-то странное оцепенение; он лежал, не шевелясь, боясь разрушить видение, и не понимая сон это или реальность.
Он не мог ни думать, ни говорить. Перед ним стояла она – божественная дива, нимфа, вся нагая и прекрасная.
Она медленно повернулась и приблизилась к нему. Её губы были приоткрыты в полуулыбке, а глаза… Какие это были глаза: они были бездонные и неземные.
Не говоря ни слова, легла рядом, обняв его своими руками, и тотчас он испытал нечто бесподобное, чего раньше никогда не испытывал и не представлял.
Всё его существо наполнилось такой негой, ощущением неземного блаженства, тело ныло от сладости происходящего. Он окунался в какой-то странный, до этого незнакомый мир. Поток нёс его медленно вниз в бесконечное пространство.
Было ощущение невесомости и дикого полёта. Они, то поднимались вверх, то опускались вниз, и от этого кружилась голова, и захватывало дух.
И он понимал, что отказаться от этого у него не хватит уже сил.
Он видел бескрайние пространства и темноту вдали, усыпанную миллиардами созвездий, а рядом проплывали какие-то небесные тела, осколки астероидов, комет и туманности со звёздным песком. Она протянула руку и коснулась этого облака.
Частички звёздной пыли осыпали её тело и руки. И тогда она окутала её вокруг своего запястья, и получилось что-то похожее на браслет.
Он сверкал словно усыпанный множеством бриллиантов. И невероятно завораживал своим блеском.
« Боже, это её мир, в котором она жила, а теперь и я в этом мире», - подумал он и закрыл глаза.
Ч А С Т Ь – 4
Солнечный свет уже пробивался сквозь занавески на окне и скользил по его щеке.
Он открыл глаза, связывая остатки сна в единое целое, и взгляд его упал на полку.
Там была она. Сидя на корточках, обхватив себя руками, взор её был устремлён вверх.
Он попытался вспомнить сон, но не мог. Какое-то ощущение полёта, но не более.
Ему и раньше снились странные сны, но этот был не совсем обычный.
Всё ещё пребывая в этом сладком полусне, встал с постели, подошёл к стеллажу, где была она.
« Я назову тебя Мирида, моя маленькая Мирида». Бережно взял с полки своё сокровище и поднёс к губам. Он уже в сотый раз разглядывал её, но в этот раз в ней было что-то особенное. И только сейчас он увидел это. На её запястье еле заметно переливался лунным светом тоненький браслет.
К О Н Е Ц 28 января 2009г.
|
