«Черт, как болит голова».
Вчера он поздно пришел домой, кажется, часа в три ночи, поругался с предками и завалился спать. Последнее время его дела шли не очень, а точнее, дела были просто дрянь. В институте наезжал зам декана, дома предки. Девушка бросила, а с работы пришлось уйти, чтобы добить курсовой проект за третий курс. Иногда, сидя в каком-нибудь баре, он спрашивал себя:
«Какого черта я делаю? Может бросить все это и добровольно пойти в военкомат, а оттуда прямиком в Чечню?»
Но, просыпаясь на следующее утро, как сегодня, с ужасной похмельной головной болью, он пытался думать:
«Боже, какие глупости лезут в голову».
Никого дома уже не было. Часы показывали час дня и он, потянувшись, слез с кровати. На письменном столе сразу же бросилась в глаза записка, лежавшая на толстой папке для документов. В записке, его почерком было написано: «Не забыть сдать курсовой проект 13 мая».
«Вот черт, действительно забыл. – Ударил он себя по лбу ладонью. – Так, так, Алексей Иванович принимает сегодня с 12:00. Уже опоздал. Представляю, как будет глумиться этот старпер. Работа в задолженности за прошлый год, можно понять, конечно, человека. Но переделываю я ее уже в шестой раз. Каждый новый раз он находит что-нибудь не то. Какие-то ошибки, помарки. А тут еще опоздал».
Он быстренько выпил кофе, оделся и, захватив папку, выбежал на улицу. Стоя на остановке, он поглядывал на ларек, где красовались бутылки разнообразного пива.
«Да какого черта! Одна бутылка».
Голове полегчало, да и в жаркий день стало не так душно. На лице появилась улыбка, а в душе оптимизм.
«Ну, в конце концов, не может же он вечно заставлять меня все переделывать. Все-таки шестой раз. Да и все ошибки, которые он нашел в прошлый раз, я добросовестно устранил. Все будет отлично».
«А, Мохров, ну заходите». – Алексей Иванович, седой старичок в сером потрепанном костюмчике, синей рубашке и пестром галстуке как всегда улыбался своей ехидной улыбкой.
«Вы опоздали. – С неудовольствием заметил он. – У вас есть объяснения?»
Александр Мохров уже собирался придумать какое-нибудь объяснение, и выговорил первые слова:
«Ну, понимаете…»
Преподаватель нахмурился и задергал кончиком носа. Его лицо приняло выражение полного отвращения и раздражения. С возмущением он, шипя, протянул:
«Вы что, пили?»
Все объяснения Александра вылетели из головы: «Э-э-э… Я это…»
«Просто удивительно. Мало того, что вы опоздали и проявили этим свое неуважение ко мне, так вы еще и напились! Куда только катится молодежь?! В мое время студенты себе такого не позволяли».
Мохров сидел, склонив голову. Возразить он не смел, чтобы напомнить старику об истинной цели своего визита. Сашка по природе своей был спокойным и молчаливым. И он не любил разговоров на повышенных тонах. Крики всегда вводили его в какой-то ступор. Хотелось заткнуть уши и выбежать из помещения. Каждый крик учителя словно взрывался в его голове. Он зажмурился.
Буквально сразу же закончилась речь преподавателя. Голос его упал до спокойного.
«Ну ладно, ваше поведение на вашей совести. – Он взял в руки папку с курсовым проектом. – Что ж, раз уж вы пришли, я обязан посмотреть вашу работу, хотя, в следующий раз, если опоздаете, пеняйте на себя».
По оброненной фразе «В следующий раз», Сашка понял, что Алексей Иванович уже решил для себя не принимать его работу. Но как он сказал, раз уж принесли, значит должен проверить.
«Ничего не скажешь, к нему никак не подкопаешься. Свою работу он выполнит, и зам декану не скажешь, что, мол, я был у препода, а он не проверил».
Мохров принялся ждать результатов просмотра. Преподаватель листал страницы, изредка хмыкал, а на одной странице захихикал, театрально смахнув слезу.
«Ужас, где вы только набираетесь таких глупостей?»
«А в чем дело?» - Александр заглянул в распечатку, чуть привстав.
«Ну вот, смотрите, – здесь вы указали формулы, но это ведь только основные. А где же промежуточные расчеты? Где пояснения к ним? Поразительно, вы как будто пропускаете мимо ушей все мои замечания». – Старик покачал головой, все так же улыбаясь.
В Александре поднялось все его возмущение, его глаза округлились и он, запинаясь, заговорил:
«Но Алексей Иванович. Вы в прошлый раз мне сказали… Я вас спросил… Нужны ли промежуточные расчеты, а вы… Вы ответили, что промежуточные расчеты это мое личное дело и вас они не интересуют. Ведь так?»
Улыбка старика стала еще шире, обнажив желтые зубы.
«Молодой человек, меня они могут не интересовать. Меня вообще не интересует ваш курсовой проект. А для отчетности вы должны были написать все по правилам. Я думаю, что студенту четвертого курса не надо объяснять такие мелочи».
«Но в прошлый раз…» - Попытался оправдаться Сашка.
«Не врите! Я не мог вам сказать, что промежуточные расчеты не обязательны! Мало того, что вы опаздываете, так вы еще и хамите! Я вообще делаю вам одолжение, проверяя эту чушь! Придете в следующий раз, когда сделаете все правильно! А это – не документ, а туалетная бумага! Идите! Вы свободны!» - Преподаватель демонстративно сложил руки крестом.
У Сашки начали трястись руки. Такой монолог совсем его разбил. Он встал из-за стола и направился к двери.
«И этот мусор с собой заберите!» - Раздался крик в спину.
Все терпение Александра, сжавшееся в тугую пружину, вдруг лопнуло, отдавшись волной жара в воспаленном мозгу. Со всей язвительностью и яростью он прошипел сквозь зубы:
«Засунь себе этот мусор в зад».
Скрежет отодвинутого стула прогремел на всю аудиторию.
«Что?! Да как ты смеешь, ублюдок!»
Сашка остановился и с силой выдохнул воздух.
«Все, довольно уступок». – Препод снял трубку телефона и набрал номер внутренней связи.
«Лидия Анатольевна? Это Пеньков. Пришлите, пожалуйста, ко мне в кабинет охранника. Что случилось? Пьяный студент мне угрожает. Да-да, я жду. Нет, думаю, он не опасен, но все же».
Лицо Александра накрыла непроницаемая маска. Это был последний удар. Тот, который сорвал все правила приличия, державшие его. Он не торопясь, закрыл дверь и обернулся. Пеньков застыл, держа в руках трубку. Его раздраженное лицо сменилось личиной страха. И было от чего. Из-под прямых черных волос, нависавших надо лбом, выглядывали прищуренные глаза, наполненные ненавистью. Рот – прямая полоска с побелевшими сжавшимися губами, обнажил зубы в ухмылке. Александр надвигался на преподавателя.
«Не подходи ко мне!» - Закричал испуганно Алексей Иванович.
«Значит, пьяный студент угрожает вам… - Протянул Сашка. – А может быть, мы форсируем события и перейдем к побоям? Это ведь намного существеннее. И получится, что вы не зря вызывали охранника». – Сашка подошел вплотную и, хотя они были примерно одного роста, сейчас Пеньков сжался, и студент оказался на пол головы выше.
Пеньков со страху попытался ударить Александра телефонной трубкой, но Сашка перехватил руку и, собрав все силы в кулак, двинул преподавателю в челюсть. Алексей Иванович свалился на пол, увлекая за собой стул и документы со стола.
«Вот теперь, господин Пенек, ваши обвинения полностью оправданы».
Дверь открылась, и в аудиторию вразвалочку вошел охранник. Он явно не ожидал, что увидит такую картину.
«Что тут случилось?» - Удивленно спросил он, одновременно снимая с пояса дубинку. Реакция Александра оказалась мгновенной. Он схватил телефонный аппарат и с разворота впечатал его в переносицу стража порядка. Дубинка упала на пол, а охранник схватился за нос, из которого хлынула кровь.
«Здесь случился я». – Сашка поднял с пола дубинку и повертел ее в руках.
«Ах ты, сукин сын». – Шок от удара прошел, и охранник ринулся на студента.
Удар дубинкой по голове был молниеносен.
«Не надо было этого делать». – Александр покачал головой.
«Да пошел ты». – Охранник, одной рукой прижимая рассеченный висок, второй рукой сделал характерный жест и тут же взвыл. Еще один удар, похоже, сломал ему кисть руки.
«Не надо посылать меня! – Дубинка монотонно опускалась на голову охранника. – Не надо посылать меня!»
Студент вошел в какой-то ужасающий азарт, и удары сыпались один за другим. Охранник даже не пытался сопротивляться. Он просто сжался в клубок и закрыл голову руками. Александр, наверное, не остановился бы никогда, но его остановил стонущий голос Алексея Ивановича.
«Прекратите, пожалуйста, прекратите».
Дубинка застыла в воздухе. Экзекутор, тяжело дыша, поправил сбившуюся прическу и, глубоко вздохнув, опустил свое «орудие труда».
«Да, точно. Я вышел из себя. Это плохо. Я никогда раньше не выходил из себя. Это очень плохо. Надо расслабиться. Определенно, надо расслабиться».
Он отбросил дубинку и склонился над охранником.
«Это тебе пока не понадобится. Я лучше возьму это».
Александр вытащил из кобуры «Макаров» и запасную обойму. Пистолет исчез, заткнутый за пояс, а обойма пошла в карман джинсов.
«Но так ведь нельзя. – Простонал Алексей Иванович. – Нельзя. Это не правильно».
«Наверное, вы правы. Все неправильно».
Сашка вышел из аудитории, а потом и из института.
Расслабиться было просто. Недалеко от института располагался дешевенький бар. Надо выло только пройти метров пятьсот и – voila.
В три часа дня в баре никого не было, и Сашка занял столик в темном углу, купив бутылку водки и взяв стопку. Включенное радио, сумрак и содержание бутылки способствовали сну.
Проснулся он, когда в баре уже собрался народ. Александр посмотрел на часы, было десять вечера. Он вышел на улицу и закурил. Ночь выдалась не очень теплой, но Сашка решил прогуляться. В голове блуждал хмель, и чувствовалась необычайная легкость и ясность мыслей.
«Только вот над походкой надо поработать». – Усмехнулся про себя он и поднял воротник пиджака.
В памяти всплыли последние события.
«Черти что, интересно, тот парень живой или нет? - Размышлял студент. – Впрочем, сам нарывался».
Тут же он засмеялся и заговорил уже в полный голос:
«А как пересрался старикашка. Приссал Пенек. «Но так нельзя. Это не правильно». Неправильно! Конечно, неправильно! Урод старый. Думал, перед тобой всю жизнь пресмыкаться будут? Хрен тебе!»
За своим монологом он не заметил, как к нему подошла компания из трех парней и трех девчонок 16-17 лет. Он остановился и сквозь дым от сигареты посмотрел на них прищуренными глазами, чуть пошатываясь из стороны в сторону.
«Сигареткой не угостишь?» - Последовал вопрос от одного из пацанов со странного вида, клочковатой крашеной прической.
«Не курю». – Почему-то пробубнил Александр и сделал затяжку. Пачка «Мальборо» торчала из нагрудного кармана пиджака.
«Ну, ты козел». – Нараспев протянул собеседник и врезал ногой в живот. Такого оборота событий Сашка не ожидал. И согнулся пополам он, скорее от неожиданности, чем от боли. Но именно такой заминки и надо было нападавшим. Второй удар свалил его на землю. Что, впрочем, было сделать не трудно, учитывая состояние Александра. Далее последовала беспорядочная серия ударов ногами. Один из ударов рассек губу и избиваемый закрыл лицо. Пачку сигарет вытащили из кармана, и тут же раздался визгливый крик девчонки:
«Менты! Сматываем!»
Топот ног ознаменовал отступление противника и Санек открыл лицо.
«Неужели милиция, в кой-то веки вовремя». – Подумал он, когда у тротуара остановился милицейский «козелок».
«Еще одна пьянь». – Раздался голос, принадлежавший, видимо, одному из блюстителей правопорядка.
«Слышишь, ты, вставай давай! Подъем! Или может тебе стимул дать?»
Александр хотел что-то сказать, но у него вышел лишь нечленораздельный стон и он сплюнул кровавую слюну.
«Вот урод, похоже, упал и расшибся».
«Посмотри у него документы».
«Что, повезем в «Аквариум»?»
«Да ну его».
Милиционеры продолжали перебрасываться фразами и один из них, пошарив по карманам пиджака, достал паспорт Александра.
«Черт. У меня же там деньги». – Вспомнил Сашка и попытался отобрать паспорт, протянув руку.
«Но-но, ручками тут не махай». – Пригрозил мент дубинкой.
Послышался шелест купюр, вытаскиваемых из паспорта.
«А! Так клиент заплатил государству за пролежание на этом тротуаре. – Усмехнулся милиционер. – Ну, тогда нет вопросов».
Он бросил паспорт на Сашку и, кивнув напарнику, отправился к машине.
Санек перевернулся на живот и встал на четвереньки.
«Сука». – Прохрипел он, сплевывая остатки кровавой слюны.
Мент вернулся и увесистый ботинок с размаху впился в живот студента.
«Ты мне еще поговори тут».
Машина отъехала, и Мохров остался один, на тротуаре. «Ни сигарет, ни денег, ни удачи». – Думал он, лежа на спине и глядя в звездное небо.
Минут через десять он встал, отряхнулся и порылся в карманах. Видок у него был как у БОМЖа. Весь в пыли, прическа сбилась, губа разбита, все тело болит. Зато в кармане джинсов нашлась десятка.
«Ладно, черт с ним. Не может же мне не везти все время. Пойду хоть сигарет куплю». – Приободрил себя Санек и, засунув руки в карманы, отправился на поиски круглосуточного магазинчика.
Было уже за двенадцать, когда он набрел на вывеску «24 часа». Не раздумывая, Мохров открыл дверь и вошел внутрь. Продавщица и трое покупателей с некоторым удивлением осмотрели его с ног до головы. При этом женщина, стоявшая в очереди сказала что-то нелицеприятное о его внешнем виде. Но, не обращая внимания на это, Сашка встал в очередь.
В то время как первый покупатель убирал свои покупки в сетку, в магазин ворвался мужчина лет тридцати на вид, густо обросший щетиной. Он вытащил из кармана легкой куртки револьвер и, направляя его на каждого по очереди, заорал: «Всем на пол! Лежать!»
Немного помедлив, все стали опускаться на пол. Все, кроме Александра. Алкоголь мешал соображать, и он стал опускаться только после того, как женщина из очереди потянула его вниз за полу пиджака.
«А тебе что, особое приглашение нужно?!» - Рукоятка револьвера опустилась на голову Сашки. Застонав, он схватился за нее и рухнул на пол. Грабитель сплюнул и всплеснул руками.
«У меня и так плохой день выдался, а тут еще алкаш под ногами шатается! А ты что смотришь?! Открывай кассу и сваливай все деньги в мешок!» - Переключился он на продавщицу, отвернувшись от покупателей.
Звон в голове у Сашки прошел и что-то, как будто взорвалось в мозгу. Он глубоко вдохнул и выдохнул.
«Плохой день, говоришь?»
«Что?!» - Грабитель с каким-то оскорбленным видом повернулся, и глаза его расширились от удивления. Женщина из очереди вскрикнула. «Макаров» вздрогнул, и преступника отбросило на стекло кассовой кабинки. Осколки посыпались вслед за выпавшим из его рук револьвером.
«Черт! Блин, больно!» - Грабитель лежал, зажимая рукой правое плечо. Александр встал, отряхнувшись.
«У тебя плохой день. – Передразнивая, он развел руками. – Ты же грабитель. Ты грабишь. У тебя должно быть много денег. Ведь тебя же еще не поймали? Так почему же у тебя плохой день?!» - Приподняв брови, Сашка уставился на подстреленного.
«Да пошел ты! Псих!» - прокричал грабитель и тут же взвыл. Вторая пуля попала в ногу.
«Не хами. Не люблю, когда хамят. Хочешь, я расскажу тебе, что такое плохой день? Я вижу, что хочешь. – Александр продолжал свой монолог, не обращая внимания на остальных присутствующих в зале. А они в свою очередь, смотрели на него так, как если бы он был овцой, набросившейся на волка и грызущей ему горло. – Вот у меня был плохой день. Почему? Да очень просто. Меня побили два раза на улице моего родного города. Причем, второй раз это сделали менты, спугнувшие компанию, укравшую у меня сигареты, и предварительно отпинавшую меня ногами. Кроме того, они еще украли у меня все деньги. Нет. Ну, где это видано, чтобы милиция грабила граждан и избивала их. Мне даже кажется, что эти засранцы убежали не потому, что это правоохранительные органы, а потому, что боялись быть избитыми и ограбленными». – Александр оглянулся на покупателей.
«Да мне насрать, какой у тебя день. Я кровью истекаю. Вызовите скорую».
«Вот оно! Беда нашего общества в том, что всем друг на друга насрать».
«Ну, ты, козлиная морда, врача мне!»
«Я же просил, не хами. Не хами мне».
Еще четыре выстрела прогремели из «Макарова». Александр оправил пиджак.
«Будьте добры, мне пачку «Петра»». – Протянул он продавщице десятку. Продавщица в глубоком шоке, с круглыми, как блюдца глазами, автоматически взяла деньги и положила на прилавок пачку сигарет.
«Спасибо. – Сашка направился к двери. – А это я заберу, пожалуй». – Он нагнулся и подобрал револьвер.
«Если вы, конечно, не против». – Он по очереди одарил покупателей и продавщицу лучезарной улыбкой. Все как один замотали головами.
«Ну, вот и хорошо».
«Он еще дергается». – Прошептала женщина покупатель.
«Вас это беспокоит? - Два выстрела в голову прекратили конвульсии тела. – Теперь не дергается».
Александр выбросил, пустую обойму и, вставив запасную, вышел из магазина.
«Ух, не хрена ж себе!» – Капитан милиции Анатолий Афанасьевич Галкин посмотрел на труп и снова накрыл его простыней. Он пришел позже мед экспертов, и они уже закончили работу.
«Вот и я то же самое сказал, когда в первый раз увидел это». – Эксперт складывал инструмент в дипломат.
«Ну, пулю в плечо – это чтобы руками не махал. Пулю в ногу – это чтобы не убежал. Четыре в живот, чтобы умер. – Галкин почесал затылок. – Контрольный в голову – понятно. А вот зачем два контрольных в голову?»
«Ну, как же?! Чтобы наверняка! Полушария то в мозгу – два!» - Осклабился мед эксперт.
«Это он дергался. – Всхлипывая, пояснила продавщица. Она сидела на стуле в дальнем углу магазина и давала показания. – Ему сказали, что он дергается. А он спросил, беспокоит ли это, и выстрелил в голову».
«Стоп, стоп, полный назад. – Галкин замахал руками. – Кому сказали? И кто спросил?»
«Ну, этот алкаш, который в грабителя стрелял».
«Не понял. – Капитан замотал головой. – Так кто грабитель? Вот этот что ли?»
Продавщица закивала.
«Н-да, блин. Давайте-ка сначала и поподробнее. Что тут у нас за стрелок появился?»
Продавщица заново рассказала о том, что произошло. К этому времени она успокоилась, и в ее рассказе появились нотки какого-то азарта. Как будто она пересказывала боевик.
«У, я смотрю у вас тут интересно. – Еще не обернувшись, Галкин узнал голос старшего лейтенанта Артемьева. – А зачем два в голову?»
Мед эксперт и капитан переглянулись, беззвучно смеясь.
«Ты как всегда вовремя, Игорек. Выйдем, покурим, с обстановкой познакомлю».
Выходя, Галкин обернулся к продавщице:
«Ничего больше припомнить не можете?»
«Нет. – Она на секунду задумалась. – Хотя. Он говорил…»
«О чем говорил?» - Галкин вытащил сигарету, а продавщица мельком взглянула на милиционеров в форме.
«Он говорил, что его побили два раза. Второй раз милиционеры. – Она потупила взгляд. – И деньги отобрали».
«Тоже милиционеры?»
«Угу».
«Итак, что мы имеем? – Галкин прикурил от протянутой лейтенантом зажигалки. – Паренька бьют. Дважды. Судя по описанию его внешности, его действительно били. После этого он идет в магазин, где происходит ограбление. Он расстреливает грабителя, при этом читая ему лекцию о морали».
«Уж лучше сразу сдохнуть».
«Ага. Но не в том дело. Во первых, где он достал «Макаров»? А во вторых, если два мента его обыскивали, то почему не нашли пистолета?»
«Может, он раздобыл пистолет после обыска и до магазина?» - предположил Артемьев.
«Все может быть. Найти бы тех двоих, что обыскивали. Надо ориентировку по отделениям послать и фоторобот сделать».
Сашка был доволен. Он шел по ночному городу и курил. Самое странное, что он заметил для себя, так это то, что он совершенно не раскаивался в содеянном. Если бы это случилось опять, он был уверен – пристрелил бы эту сволочь снова. «И снова… И… Ладно, не будем развивать фантазию. – Он огляделся, и его окутало спокойствие и радость. – Как все таки хорош город ночью, освещенный тысячами фонарей. Приятно идти по таким артериям – улица тянется на многие километры и вся она окаймлена лампочками. Ужас, сколько лампочек! Когда она одна, то ее отсутствие будет заметно. Но когда из массы перегорает всего та же одна лампочка. Ее отсутствие будет скрыто светом других. Совсем как люди».
Машин было мало. Изредка проносились они, оставляя лишь ветерок и удаляющийся шум мотора. Александр дошел до переулка, который соединял эту улицу с параллельной.
«Отстань, я сказала!» - Донеслось из полумрака.
«Нет! Не смей! Я на помощь позову!»
Сашка, не прибавляя хода, свернул в переулок.
«Сначала задницей вертела, а теперь отвертеться хочешь?» - Из угла доносился шорох и возня.
«Ах ты, сучка, ты поцарапала меня!» - Раздался хлопок от пощечины, женский плач и треск разрываемой ткани.
Оглушенный и ослепленный своей похотью, насильник не заметил неторопливо идущего Александра. А Сашка не собирался надолго здесь оставаться. Он вытащил из-за пояса пистолет. Снял предохранитель. Последнее, что почувствовал, пытающийся расстегнуть ширинку мужик, это ствол «Макарова», уткнувшийся в его затылок.
Александр поставил пистолет на предохранитель и, вернув его на место, пошел дальше.
Тело насильника рухнуло на асвальт. Девушка в разорванном платье больше не кричала. Она стояла, широко раскрыв глаза и выставив руки вперед, словно продолжая обороняться. Она сильно покраснела, причем, в буквальном смысле. Через секунду она приоткрыла рот и выплюнула кусочки мозга на ладонь. Когда жертва поняла, что это за кусочки, она всхлипнула пару раз и заново заорала.
«Какие же эмоциональные эти женщины. Ей бы радоваться, что спаслась, а она орет. А может, она от счастья орет? Нет, не похоже, пожалуй». – Он достал еще одну сигарету. Осталось двенадцать. Следующая улица была похожа на предыдущую, как близнец. Только с одной стороны был какой-то канал или река, одетая в гранит. Вникать в названия он никогда не старался. Менять направления он не стал, и пошел в ту же сторону, что и по соседней улице. Минут через десять, остановилась, ехавшая навстречу, милицейская «шестерка». Стекло опустилось и, выглянувший милиционер, скороговоркой спросил:
«Пацан, ты не знаешь, где тут дом 25?»
Сашка пожал плечами.
«Ничего не слышал тут?» - продолжал милиционер.
«Грохнуло что-то». – Ответил с ленцой студент.
«Да, нам сообщили о выстрелах, сказали - дом 25. А где он, хрен его знает. В какой стороне стреляли то?»
Сашка указал пальцем за спину.
«Ага. Спасибо. – Мент исчез из окна, сказать напарнику куда ехать, а потом снова появился. – А чего помятый такой?»
«Упал». – Буркнул студент.
«А, ну осторожнее надо». – Машина тронулась с места и поехала в указанном направлении. А Сашка побрел дальше.
Галкин и Артемьев только-только вошли в отделение и направились к своему кабинету. На пол пути их встретил майор Лебедев – их начальник.
«Привет, мужики. Откуда сейчас?»
«В ларьке жмурика оформляли – мокруха». – Отозвался Галкин, пожимая руку майору.
«Блин, чего творится, не слышали?»
«Пока не знаем. А что случилось?»
«Студент препода избил и охранника, его же дубинкой. Бедняга охранник сейчас в коме с сотрясением мозга. Так это еще семечки. Парнишка то, «Макаров» у охранника взял, и обойму запасную. И все. С концами. Сейчас фоторобот разослали».
«Вот и наш «Макаров» всплыл. – Победным тоном провозгласил Артемьев. – Вот как работать надо. Оперативность, однако».
«Не торопись. Странно, что его до сих пор не нашли. – Рассудил Галкин. – Надо бы…»
Он не договорил, так как подбежал дежурный.
«Товарищ майор, убийство на набережной. Гильзу от «Макарова» нашли рядом с трупом». – Доложил он, козырнув.
«Он что, вездесущий? – Галкин чертыхнулся и, повернувшись к Лебедеву, спросил. – Разрешите идти, товарищ майор?»
«Давайте, топайте. Мне тут маньяки на участке не нужны. Как прибудете на место, доложитесь».
Кивнув, опера побежали к выходу, где их уже ждала машина.
«На этот раз - одна».
«Ну, по моему, и одной достаточно».
«Теперь я понимаю, что значит – ветер в голове гуляет».
Галкин и Артемьев стояли около трупа, разглядывая выходное отверстие.
«А где глаза?»
«Глаза? Я думал - это затылок».
Подошел медэксперт:
«Могу подсказать. Один вон там, на стенке. А второй пришлось уже убрать».
«Пришлось?» - Вопросительно изогнул бровь Игорек.
«Да, он в лифчик упал».
«Куда?!» - Хором спросили менты.
«В лифчик. Этот «перец», - эксперт указал на труп. – пытался девушку изнасиловать. Ну, вот тогда ему мозги и прочистили. Девушку увезли на скорой, она охрипла от крика и сейчас ее пичкают успокоительным».
«А говорят еще, что насиловать – дело не хитрое. Оказывается, тоже нужно мозгами пораскинуть». – Артемьев оглядывал зону разброса содержимого головы насильника.
«Ладно. Шутки - шутками, а кто первый жмурика обнаружил?» - Галкин убрал улыбку с лица.
«Да вон, стоят курят». – Указал эксперт на двух милиционеров у «шестерки».
«Слушай, Игорек, давай-ка, дуй в больницу. Может, что-нибудь узнаешь. А я здесь разберусь».
«Понял. – Лейтенант направился к машине. – Встретимся в отделении?»
«Если обстановка не изменится».
Галкин достал сигарету.
«Дайте прикурить, мужики. Вы нашли?» - Он кивнул в сторону происшествия.
«Мы. Нам по рации сообщили, что кто-то позвонил в отделение, сообщил о стрельбе. Мы недалеко были, но номера домов тут, черт ногу сломит. К тому же в темноте не видно». – Начал один из патрульных.
«Да мы бы еще долго искали. Хорошо хоть паренек тот подсказал, где выстрелы слышались». – Продолжил второй.
«Постойте, мне сказали, что больше свидетелей не было».
«Не было. Мы этого паренька по дороге сюда встретили. Он вдоль набережной прогуливался».
«Как он выглядел?» - Почти угрожающе прорычал Галкин.
«Ну, как. Пиджак, джинсы. Вот только, мятый он был какой-то. Сказал, что упал».
«Вашу мать! Вы что, ориентировки не видели?! Давно это было?!» - Галкина возмутила такая безалаберность.
Один из патрульных обиженно насупился.
«Какие ориентировки? Мы уже третью смену ишачим. Не то, что в отделении, дома больше суток не были. А по рации, может и сообщали, но тут запомнишь?»
«Час назад где-то». – Посмотрел на часы второй.
«Понятно. Карта города есть?»
Карту разложили на капоте машины и капитан склонился над ней, прижав ладонями.
«Так. – Он поискал глазами. – Мы вот здесь. – Он взял из кармана карандаш и поставил маленький кружок. – Институт… Вот здесь». – Еще один кружок.
Он посмотрел на эксперта и крикнул:
«Ковалев! Где был магазин? Ну, в котором первый труп?»
Получив ответ, он поставил еще один кружок. Через институт и магазин он провел большой круг.
«А где-то здесь, его побили… Похоже, он двигается пешком».
Галкин соединил кружки. Получилась змейка, в конце которой, от этого переулка он, посмотрев масштаб, нарисовал еще один круг.
«Вот где-то здесь он сейчас находится».
Сашка вышел на большой освещенный проспект. Вокруг возвышались здания. Неисчислимое множество всяческих магазинов, ателье, игорных заведении и прочих увеселительных учреждений, работающих круглосуточно, приманивали клиентов неоновой рекламой. Здесь оживление чувствовалось больше. Народ сновал туда-сюда. Преимущественно – состоятельные мужчины в компании длинноногих девиц. Другие длинноногие девицы пытались продать компанию тем, кто таковой еще не обзавелся. На Александра никто не обращал внимания, впрочем, он и не жаждал такового.
«Лампочки. Радуйтесь, пока светите. Ваша жизнь не настолько продолжительна, чтобы не радоваться ей. И в принципе, даже не важно где ты светишь, в зале БДТ или в гальюне дешевой забегаловки».
Прямо по курсу улица была освещена особенно ярко. Из аудио-колонок лился поток современной динамичной музыки. Перед остекленными дверями престижного дорогого казино, на постаменте стоял «Порш» последней модели. Здесь ночное столпотворение народа достигло своего апогея. Александр шел и смотрел по сторонам. Дверь казино открылась и оттуда вышел толстяк в красном пиджаке с дипломатом в руке и многочисленными драгоценностями на пальцах и шее.
«Еще одна лампочка». – Подумал Сашка и сделал еще несколько шагов. Из синего BMW на обочине, вылезли двое. С виду – те же денежные мешки, но в них какая-то целеустремленность.
Один из них вытащил из наплечной кобуры пистолет и, направив его на толстяка, выстрелил. Пуля попала в левое плечо, и толстяк упал. Его кейс раскрылся, вывалив пачки сто долларовых банкнот. Оба экзекутора подошли к отползавшему толстяку. Народ вокруг с воплями разбегался, но их интересовал только этот, в красном пиджаке. Второй тоже вытащил пистолет, и два ствола уставились черными зрачками на жертву. Секунда промедления стоила им слишком дорого. Они наверняка не могли предвидеть неожиданного вмешательства. Вытащить «Макаров» было не трудно, снять предохранитель, занимало еще меньше времени, а дальше была целая серия выстрелов. Александр шел широкими шагами, выставив руку с оружием вперед. Последняя пуля впилась в грудь водителя BMW, выскочившего из машины, но он все же успел ответить огнем на огонь.
Обрадованный спасенный смог выговорить только восторженное: «Круто!»
Александр отбросил «Макаров» и подобрал с асфальта пистолет одного из убитых им бандитов. Повертев его в руках и, проверив обойму, он заткнул оружие за пояс.
«Парень, ты кто такой? – Поинтересовался новорусский магнат. – Может тебе чего нужно? Деньги, работа?»
Сашка посмотрел на толстяка и улыбнулся:
«Тебе выпал шанс гореть еще какое-то время. Используй его с толком. Пожертвуй эти деньги на благо. – Он пожал плечами. – А вообще. Сигаретки не будет?»
«Бери!» - Толстяк протянул из кармана пачку «Парламента», а потом, еще кучу мятых сторублевок. Сашка взял всего одну – «Опохмелиться».
Он закурил, левый бок отдавал болью.
«Ну, все, братва, слушайте сюда. Я понял. Я понял, как в натуре жить надо. Ну, типа, я вам скажу, это профи был. Иисус, в натуре, Христос, блин – спаситель. Все трупы, а он живой. Бах, бах – во как работать надо! А за работу пачку сигарет взял и стольник. Не, вы не поняли, стольник – наших, деревянных. Да, еще сказал, что шанс мне выпал». – Толстяк сидел на койке и оживленно жестикулировал пантами перед братвой.
«Этот что ли?» - Галкин мотнул головой.
«Ага. Он самый – Жорик «толстый». Считает, что было чудо. Обычные киллеры бесплатно не работают».
«Ладно, пошли. Как я понял, ничего больше от этого, – Он указал на койку. – Мы не услышим».
Милиционеры пошли по коридору к выходу из больницы. А тем временем, за из спиной уже раздавались команды:
«Так, Витек, сегодня переведешь по десять штук баксов в каждый детский фонд города».
«Босс, у тебя же карман не резиновый».
«Не заставляй повторять второй раз, Витек, мне было озарение свыше».
У входа их ждал Артемьев. Он нетерпеливо притопывал ногами.
«Ну, чего с девушкой то?» - Задал вопрос капитан, выйдя на улицу.
«Да ничего, она все еще в отключке. А у тебя чего? Наслышан уже о новых похождениях».
«Тоже ничего. Некто спас некоего «толстого» Жору за пачку сигарет. Он скрылся, прихватив пистолет одного из нападавших и оставив три трупа. Кстати, могу обрадовать, «Макаров» найден, с пустой обоймой. – Галкин развел руками. – У нашего паренька теперь кликуха в этих кругах появилась – «Спаситель»».
«Веселенькие новости. – Игорь скривил рот. – Что делать будем?»
Словно ответом на его вопрос, ожила рация в машине. Водитель ответил и, выбежав, крикнул операм:
«Поехали!»
«Что, еще один жмурик?»
«Лучше! Нашего киллера зажали в баре».
«Зажали?»
«У него пять заложников и бомба».
«Спаситель» – Он как бы распробовал это слово на вкус. Нет, он не питал никаких религиозных иллюзий, но все равно, приятно. Александр, вообще никогда серьезно не воспринимал религию. Он не мог понять того, что нельзя реализовать на практике.
«Хотя, - Размышлял он. – Если подумать, религия это сила. А вот сила это уже реально. Религия повелевает умами миллионов и ее нельзя игнорировать. Ее надо изучать. Хотя бы как болезнь или врага. Но и к врагу надо относиться с уважением. Впрочем, что это я все о возвышенном?» – Он вытащил из кармана сторублевку и огляделся. Метрах в десяти от него, скромной вывеской светился бар на втором этаже универмага. Сам универмаг был закрыт.
Сашка зашел в первые двери. Далее шла лестница в бар и двери в магазин, закрытые на навесной замок. Как раз над этим замком и трудился мужичок, ловко работающий отмычками. Замок щелкнул и взломщик облегченно вздохнул и затаил дыхание.
«Мужик, воровать это плохо. – Шепотом сказал Александр, приставив к голове вора пистолет. – Шел бы ты отсюда».
Взломщик выдохнул:
«Ага, уже ухожу».
Он собрал инструменты в саквояж и, оглядываясь, удалился на улицу. Сашка поднялся наверх.
Вероятно, этот бар не пользовался особой популярностью. Зато цены были не высокими. За столиком сидели всего три посетителя. Они попивали пиво и играли в карты, удостоив Александра всего лишь мимолетным взглядом. Барменша, рыжеволосая девушка лет двадцати пяти, скучала за стойкой бара и слушала музыку.
«Здравствуйте. Что будете брать?» - Улыбка появилась мгновенно, благо в полумраке не видно его пыльного костюма. Он осмотрелся.
«Водочки. Пол литра и стопку».
«Еще что?»
«Все. Этого хватит». – Он выложил сотку.
Уходить за столик Сашка не стал, остался сидеть на высоком стуле около стойки. Когда он сел, свет отражающийся от зеркал за вереницей бутылок, выявил его облик.
«Вас что, машина сбила?» - Испуганно спросила барменша.
«Нет. Жизнь». – Он запрокинул стопку и спиртное обожгло разбитую губу.
«Может, вам помощь нужна? Сейчас я аптечку принесу».
Сашка не стал ее задерживать, подумав: «У меня своя аптечка есть».
Пришла она только через две песни. Как раз, началась композиция R.E.M. “Loosing My Religion”. Аптечки у нее не было.
«Вы должны уйти». – Шепнула барменша протирая и так чистые пивные кружки.
«Почему? - Поинтересовался Сашка. – У вас не любят посетителей с синяками?»
«Владелец вас узнал».
«Да ну. Может, и я его знаю?»
«Нам час назад принесли фоторобот, и он вас узнал».
«Я уже знаменитость. Надо же. – Саркастически протянул Сашка и, выпив еще одну стопку, встал со стула. – Пожалуй, я пойду».
Спускаясь по лестнице, он услышал, как затормозила машина. Дверь распахнулась, и на пороге возникли два милиционера. Сашка остановился, они тоже. Какое-то мгновение они смотрели друг другу в глаза, не двигаясь. Затем, все схватились за пистолеты, но Александру это было сделать быстрее. Он всего лишь выхватил пушку из-за пояса за спиной. Оппонентам же, надо было расстегнуть кобуру. Они замерли, держась за рукоятки своих «Макаровых» и загипнотизированные черной бездной направленного на них ствола.
Стрелять он не стал, но и медлить было нельзя. Он заговорил медленно и четко, стараясь создать металл в голосе:
«У меня пять заложников и бомба. Если кто войдет, все взлетит на воздух. А теперь - назад».
«Ну, как тут дела?» - Галкин задрав голову посмотрел на второй этаж. Окна были заклеены рекламой.
«Да никак. – Сержант вставил крепкое словцо. – Ни хрена пока не известно. Двое патрульных первыми по вызову приехали. Говорят, еще чуть-чуть, и он бы ушел. Он сказал, что если кто-нибудь сунется туда, он взорвет бомбу».
«Откуда у него бомба? – Задумчиво, никого не спрашивая, проговорил Галкин. – Не понимаю».
«Чего не понимаешь, Афанасьич?» - На место приехал сам майор Лебедев.
«Да вот, думаю, откуда у него бомба? Может блефует?»
«Блефует не блефует, а пистолет у него есть. И пять заложников. Поосторожнее надо. Все сходятся во мнении, что он псих».
«Может, снайперов поставим?» - Предложил сержант.
«Ага! Щас! Где я тебе снайперов достану? Весь ОМОН в Чечне!» - Огрызнулся на него майор.
«Да и бесполезно. – Галкин кивнул вверх. – Все стекла замазаны».
«А чего он требует то?»
«Пока ничего. Он молчит, и мы молчим». – Сержант обвел взором всех собравшихся ментов.
Галкин огляделся, почесал затылок и обратился к Лебедеву:
«Товарищ майор, разрешите отправиться на переговоры?»
«Не разрешаю. – Лебедев категорично махнул рукой. – Черти его разберут, что у него на уме. А мне потом перед начальством объясняться, почему мой опер взорвался вместе с заложниками».
«Отойдем». – Предложил Галкин. Сержант сделал вид, что ему что-то нужно срочно сделать и ретировался в сторону.
«Макарыч, ты же сам понимаешь, чего тянуть то. Да и странный из этого студента маньяк получается. Мочит он только уголовников. В магазине за себя платит. Ходит по улицам, не скрываясь».
Лебедев изогнул брови.
«Ну, согласен. – Поправился Галкин. – Есть у него странности. Но у кого их нет?»
«Но никто из-за своих странностей не нарушает закон. Вспомни, он чуть не убил профессора и охранника».
Капитан не мог возразить. Он покрутился на месте, словно ища доводы.
«И все же я считаю, что для меня он не опасен, пока я буду соблюдать его условия. Пока не буду делать «резких движений»».
Майор, подумав, решительно кивнул:
«Ладно, Толян, глаза и уши нам там действительно нужны. Но подожди двадцать минут, есть одна идея».
Артемьев приматывал изолентой небольшую черную коробочку к телу Галкина. От нее шел проводок с микрофоном, прикрепленным чуть ниже кадыка.
«Откуда у тебя это?» - Спросил капитан у майора. Прибор привезли из отделения. К нему еще прилагался маленький наушничек без провода.
«Да это японцы на симпозиум приезжали, ну и подарили вот – для работы под прикрытием. Пылился в сейфе».
«Твой наушник настроен на прием милицейской частоты. Так что будешь слышать не только нас, но и все переговоры. Тебя принимаем только мы. Вот с этого ящика». – Игорек похлопал по приемнику.
Галкин оделся и вставил в ухо наушник. Ничего не было заметно, а коробочка была такой плоской, что даже при поверхностном обыске ее было трудно нащупать.
«Только не смей мне там геройствовать. – Пригрозил майор. – Помни, ты наша связь с ним и не более».
«Понял». – Галкин выложил «Макаров».
«А может, возьмешь?» - Остановил Игорь.
«Не стоит его нервировать. Может, он обыщет».
Галкин поежился и кивнул Лебедеву.
«Крикнули бы ему, что я иду».
Мегафон заработал, и искаженный неузнаваемый голос майора пробасил:
«Мохров! К вам направляется наш человек для переговоров, он безоружен!»
Ответа не было. Артемьев пожал плечами:
«Ну, он слышал».
Капитан медленно открыл дверь и шагнул в полумрак. Барменша стояла за стойкой как ни в чем не бывало, и протирала стаканы. Трое с пивом сидели за крайним столиком слева и играли в карты.
«Я здесь. Проходите. – Раздался голос справа. – Будьте как дома».
Галкин не сразу заметил, что самый правый столик у самой стойки бара был занят. Молодой парень с прямыми черными волосами сидел за этим столиком, направив пистолет в сторону Галкина. Еще одно оружие – револьвер, лежал перед ним, рядом с початой бутылкой водки.
«Вы безоружны?» - Спросил террорист.
«Да, я безоружен». – Твердо ответил милиционер.
Пистолет лег на стол рядом со своим собратом.
«Я вам верю».
«Почему?» - Галкину действительно было интересно. Он сел на стул напротив.
«Вы не похожи на человека нарушающего свое слово».
Ответ был каким-то возвышенно-наивным и напоминал книжные диалоги.
«А как выглядит человек, нарушающий свое слово?»
«Не знаю. Но обычно, таких людей узнаешь. Чувствуешь что ли. – Пожал плечами студент. – Как… Как мне вас называть?»
«Анатолий Афанасьевич Галкин. В звании капитана». – Представился милиционер.
«Александр». – Сашка привстал и протянул руку. Галкин не ожидал, но машинально ответил на рукопожатие. При такой нестандартной ситуации он даже не подумал о возможности перетащить террориста через стол и заломить ему руки за спину.
«Да, я знаю». – Лишь ответил он.
«Света, будь добра, еще одну стопочку». – Попросил Сашка у барменши.
Девушка поставила стопку перед Галкиным и, налив водки ему и Сашке, вернулась за стойку.
Капитан оглянулся на троих игроков. Они были поглощены игрой и тихим разговором, и не обращали внимания на другой столик.
«Что то они не похожи на заложников. Я думал, что они будут связаны и с кляпом во рту». – Усмехнулся Галкин.
«Зачем же мне их связывать? Они мне ничего не сделали». – Сашка откинулся на стуле, сложив руки в замок на животе. Полы пиджака разошлись, открыв красное пятно сбоку на рубашке.
«А если убегут?» - Капитан никак не мог понять, где тут подвох.
«Не убегут. Я их попросил остаться». – Заверил Александр.
«Что, бомба, да?»
«Причем тут бомба? У них сегодня бесплатное пиво всю ночь». – Улыбнулся студент.
«Оригинальный способ удержания заложников. А вы, девушка?» - Галкин обернулся к барменше.
«Я сверхурочные отрабатываю». – Невозмутимо ответила та.
«Ты что, ранен?» - капитан кивнул на рубашку Сашки.
«Пустяки». – Александр запахнул пиджак. И сел ровнее. Но все ж, от Галкина не скрылось то, что это движение далось оппоненту с трудом. Сашка поднял стопку.
«Ну, Толя, давай за знакомство».
«Не, я не буду – на работе».
«Толя, ты переговоры с террористом ведешь. Не обижай меня. А то ведь, у меня детонатор».
Галкин с опаской посмотрел на студента и поднял стопку. Стекло звякнуло, оба выдохнули и запрокинули.
«Вот сволочь, он там водку жрет. – Лебедев с Артемьевым сидели в машине и слушали «новости с фронта» – Когда ж он работать начнет?»
«Да не, все правильно. – Заступился Игорь. – Он входит в доверие к террористу».
За первой пошла вторая. И у Галкина возникла соблазнительная мысль, когда он посмотрел на болезненный вид Александра.
«Может, мне его споить? Он уже поди давно тут пьет – упадет раньше. Похоже, он и держится то, благодаря спиртному. Рана, хоть и не смертельная, но опасная». Он проследил полет третьей стопки, которую террорист опрокинул один. «Да, Жорик, просчитался ты, «Спасителя» твоего, подстрелили».
«Слушай, а бомба то, есть? Или брешешь?» - Галкин решил начистоту.
Сашка закурил и, как бы, между прочим, поставил на стол пейджер. На окошке горел сигнал: «Ожидание отправки сообщения».
«Ну, я бы мог сказать. Но не буду. Так интереснее. Мне интересно, что ты думаешь?» - Он склонил голову набок.
«Интуиция подсказывает, что нет. Но опыт говорит, что нельзя доверять интуиции».
Сашка кивнул и ждал продолжения.
«Где бы ты мог достать взрывчатку ночью? К тому же вся твоя акция, это спонтанный ход событий. Значит, заранее бомбу ты не заготовил». – Капитан закончил, передавая ход террористу.
«Но бомбу можно изготовить из подручных средств. Даже из продуктов питания. А информацию об этом легко достать. Время Internet – ничего не поделаешь».
«Материалы?»
«Внизу универмаг. Если не заметил, дверь открыта».
Через минуту, в наушнике прозвучало подтверждение этих слов.
«А детонатор, как я полагаю, еще проще. Ну, хотя бы этот пейджер». – Галкин указал пальцем.
«Ну вот видишь – все просто».
Они помолчали. Сашка опрокинул еще одну стопку. «Нет, пожалуй, идею со спаиванием отбрасываем». – Промелькнуло в голове у капитана.
«Слушай. А зачем ты все это устроил? Чего ты хочешь? Денег? Тебе их никто не даст. Знаменитости? Ты ее уже получил – пресса на рогах стоит. Чего?» - Опер вопросительно развел руками.
«Не я все это устроил. – Огрызнулся Сашка. Он взял пейджер и вскочил. От боли лицо его побледнело. Он отошел к окну (Изнутри что-то можно было разглядеть сквозь слой краски). – Я ничего не планировал. Все случилось само собой. Я просто делал то, что считал нужным в то время».
«И как ты думаешь, что ты делал?»
«Не знаю. Справедливость».
«Справедливость? Ты считаешь, это справедливо – вышибить мозги человеку за попытку изнасилования?»
«Человеку? Я бы посомневался над этим определением. А что, если бы ты нашел ее завтра, в том переулке – задушенной. Какой бы ты дал ему приговор? Если бы нашел». – Александр с любопытством уставился на опера.
« «Если» – это очень сомнительная формулировка. Закон не работает с «если». Он работает с фактами. Ему нужны точные данные на входе и тогда, он будет работать четко и без ошибок. А ты полагаешься на «если»». – Раздражение передалось и Галкину.
«Я полагаюсь на свою совесть! И пока что она меня не подводила». – Сашка прошелся по залу. Трое игроков прекратили игру и смотрели на «сражение».
«А когда ошибется твоя совесть?! Кто будет судить тебя?!» - Галкин налил себе в стопку и выпил ее залпом. Он чувствовал, что раскраснелся. Спокойный разговор переходил на повышенные тона.
«Думаю. Жизнь. – Александр помолчал. – Это самый жестокий судья. Но такое вряд ли случится».
«Вряд ли? – Галкин пытался говорить тише. – А как же охранник в институте? Он сейчас в больнице – сотрясение мозга».
«Я рад что он выжил. – Сашка отвернулся. – Но это была самооборона. Он на меня напал. Я ему ничего до этого не сделал».
«Жизнь – судья. С этим я согласен. Но кто дал право судить – тебе?»
«Слушай. Я не искал приключений. Я всего лишь оказывался в нужное время и в нужном месте. И действовал по обстановке».
«Частенько ты оказывался в нужном месте». – С сарказмом буркнул Галкин.
«Думай что хочешь. Мне все равно, что обо мне подумают. Главное, что я себя не чувствую последней дрянью. – Он оперся обеими руками на спинку стула и склонился вперед. – Я, по крайней мере, могу сказать, что спас сегодня несколько жизней. И этот день прошел не зря. Ты можешь сказать то же самое? Да вы все довольны должны быть, что я вам работы убавил. Грязи на улицах меньше стало. Я не злодей».
«Тогда отпусти заложников. Они не должны пострадать. Они же тебе ничего не сделали. – Капитан повернул руки ладонями вверх. – Сделай жест доброй воли».
«Молодец. – Похвалил у микрофона майор. – Правильный ход».
Александр взглянул в глаза Галкину, встретив такой же сильный взгляд. Потом, он посмотрел на остальных, присутствующих в комнате.
«С одним условием».
«Каким?» - Галкин насторожился.
«Сыграем в русскую рулетку». – Сашка кивнул на револьвер.
«Не дури, найдем другой способ». – Прошептал в микрофон майор Лебедев.
«Подумай, ты сможешь спасти людей». – Сладким голосом искушал Александр.
«По рукам». – Кивнул капитан.
«Черт!» - Майор ударил ладонью по микрофону, и Галкин схватился за ухо.
Александр сделал вид, что не заметил этого, однако, ухмылка прорезала его рот. Он махнул рукой в сторону двери.
«Всем спасибо. Свободны. Света, дай им еще пива, и себе что-нибудь».
«А где пятый заложник?» - Галкин искал взглядом еще одного человека. Почему-то раньше он о нем и не вспоминал.
«Ах да, - Улыбнулся Сашка. – Мужики, принесите этого, на стуле».
Игроки притащили из соседней комнаты толстенького лысоватого мужичка. Он был примотан скотчем к стулу и его рот тоже был заклеен.
«А почему он привязан?» - Спросил Галкин.
«Убить меня пытался. Огнетушителем».
Капитан недоверчиво посмотрел на толстячка. Но мужики, притащившие его, дружно закивали. Александр злорадно оскалился, глядя на испуганного владельца бара.
«Поставьте его здесь». – Он указал на место слева от себя, между собой и Галкиным.
«Ты же сказал, что отпустишь?» - Возмутился капитан.
«Я не говорил, что отпущу всех. А потом, четыре лучше, чем ничего, правда, ведь?»
Заложники ушли и террорист сел напротив своего оппонента. Толстячок опасливо поглядывал на обоих. Александр взял револьвер со стола, вторая пушка оставалась у бутылки. Пули очутились в пепельнице.
«Здесь одна. – Сашка продемонстрировал барабан револьвера. – На правах хозяина, первым стреляю я».
«Толя, отвлеки его от детонатора. Я собрал группу, из наших. Они уже за дверями. Ждут команды». – Лебедев был взволнован.
Сашка крутанул барабан. Во второй руке он держал пейджер. На лице Галкина не дрогнул ни один мускул. Раздался щелчок. Ствол отошел от виска и револьвер взял капитан. Решиться на это было трудно, но он это сделал. Револьвер перешел опять в руки студента. Хозяин бара смотрел на них как на сумасшедших. Пот струился с него ручьями.
«Выпьем?» - Спросил, поднося к виску оружие, Сашка.
Молчаливый кивок был ответом. Александр разлил остатки водки.
«Нет. Сначала…» - Еще один щелчок и выпитая стопка.
Галкин взял револьвер.
«Может, сдашься?»
«Стреляй».
«Посмотри в окно. Там столько людей».
Сашка отвернулся на окно.
«Стреляй». – Повторил он.
Галкин приложил ствол к виску и, зажмурившись, сделал свой ход. Это опять была пустышка. Александр принял револьвер и, вдруг, скорчился, схватившись за бок. Капитан насупил брови, но двигаться не стал.
«Мне надо пройтись». – Прохрипел Сашка и, встав со стула, подошел к окну. За спиной послышался звук оттянувшегося затвора. Александр развернулся, направив револьвер на мента. Одновременно с этим движением на него был направлен ствол, в руках Галкина.
«Игра окончена. Выстрелить я успею быстрее, чем ты дотянешься до пейджера на поясе». – Голос капитана приобрел стальные нотки.
«А почему ты думаешь, что выстрелишь первым?» – Сашка склонил голову набок.
«Я вытащил патрон из барабана». – Галкин показал «маленького убийцу».
Террорист осклабился.
«Неужели ты думаешь, что я не заметил этого, когда отворачивался к окну? А что, если я вставил новый патрон?» - Александр приподнял брови.
Галкин сглотнул. На его лице появилось сомнение.
«Ты выложил патроны на пепельницу». – Неуверенно прошептал опер.
«А кто сказал, что я выложил их все?» - Капитан не решался опустить взгляд. По его виску потекла струйка пота.
«Что у них там происходит? – Майор курил. Его нервы можно было измерить по кучке окурков. – Все, хватит. Группа захвата, Готова?»
«Так точно».
«Он у окна, справа от дверей. Огонь на поражение. Не допустите того, чтобы он коснулся пояса. Действуйте!»
Все переговоры слышал и Галкин. Его дыхание участилось. Щека начала нервно дергаться. В тот момент когда он решил опустить взгляд на пепельницу, двери вышибло, как взрывом. На пепельнице лежало пять патронов. Зрачки Галкина расширились.
«Стойте!!!» - Но его крика никто уже не слышал. Его заглушил грохот «Калашниковых». Несколько десятков «маленьких убийц» вытолкнули террориста в окно. Град осколков посыпался на пол и вслед за Александром.
Сквозь звон стекла где-то раздалось пиликанье. Капитан замер, зажмурившись. Замерли и все остальные. Пиликанье не заканчивалось. Наконец Галкин зашел за стойку и вытащил из-за нее пейджер. Менты облегченно выдохнули.
«Что там?» - Спросил один из них.
«Получите сообщение». – Мигала надпись на экране.
Галкин нажал кнопку.
«Бум!!!» - Прочитал он.
«Вот сукин сын! В карты я бы с тобой ни за что не стал бы играть».
Он нажал прокрутку, чтобы прочитать следующую страницу.
«Люди как лампочки. И не важно – долго ты светил или перегорел через день. Важно, чтобы твой свет не уходил в пустоту».
Галкин вышел на улицу. Светало. В скорую убирали носилки с телом. Подбежали Лебедев и Артемьев.
«Молодец! Отличная работа. Считай, что еще одна звездочка на погонах у тебя уже есть». – Майор был доволен.
«Толян, с тобой все в порядке?» - Игорек озабоченно взглянул напарнику в глаза.
«На душе погано. Пойдем. Надеюсь, это здесь не единственный бар».
Майор пошел командовать. Эксперт фотографировал окно. Игроки-заложники попивали пиво. Хозяин бара матерился на всех и вся. Жизнь пылала ярким костром. И отсутствие одного огонька не влияло ни на что…
|
